Читайте также:
Чеснок -- яблочку Неровня. Аю-раюшки Раевна. Речка -- зыбь, Речка -- рябь, Рукой -- рыбоньки Не лапь...
В Москве живет у писателя милая девушка Аксюша. Ей уже лет 35. Она сирота и воспи-танница суровой тетки и какого-то белорусского "старца", у которого была ц..
А сейчас в газах ее был жаркий свет, щеки позолочены солнцем, в линиях тела уже чувствовалась легкая, едва намечавшаяся округлость...
Смотрите также:
Александр Блок. Автобиография
А. Федоров. Путь Блока-драматурга
Александр Блок - патология любви
Анна Ахматова. Воспоминания об Александре Блоке
Тайна поэмы Двенадцать, или Ленин не мог быть другим.
Все статьи
«Женские лики» в творчестве А. А. Блока
Александр Блок и революция (Поэма Двенадцать)
Анализ поэмы А.Блока Соловьиный сад
Предчувствую Тебя... (Любовная лирика А. А. Блока)
Cоциальные мотивы в лирике А. Блока
Все рефераты и сочинения
Поиск по библиотеке:
Ваши закладки:
Вы читаете «Стихотворения. Книга вторая (1904-1908)», страница 56 (прочитано 83%)
«Балаганчик», закладка на странице 7 (прочитано 86%)
«Возмездие», закладка на странице 21 (прочитано 105%)
«Действо о Теофилеt», закладка на странице 11 (прочитано 77%)
«Король на площади», закладка на странице 22 (прочитано 105%)
«Незнакомка», закладка на странице 16 (прочитано 94%)
«О любви, поэзии и государственной службе», закладка на странице 5 (прочитано 67%)
«Песня судьбы», закладка на странице 25 (прочитано 67%)
«Последние дни императорской власти», закладка на странице 44 (прочитано 49%)
«Рамзес», закладка на странице 3 (прочитано 15%)
«Роза и крест», закладка на странице 42 (прочитано 102%)
«Рыцарь-монах», закладка на странице 4 (прочитано 60%)
«Стихотворения 1897-1903 гг, не вошедшие в основное собрание», закладка на странице 69 (прочитано 92%)
«Стихотворения. Книга первая (1898-1904)», закладка на странице 33 (прочитано 63%)
«Стихотворения. Книга третья (1907-1916)», закладка на странице 57 (прочитано 93%)
«Шуточные стихи и сценки», закладка на странице 5 (прочитано 80%)
«Александр Блок. Из записных книжек и дневников», закладка на странице 27 (прочитано 96%)
«Владимир Соловьев и наши дни», закладка на странице 2 (прочитано 33%)
«Джордж Гордон Байрон. Стихотворения», закладка на странице 3 (прочитано 40%)
«Из объяснительной записки для Художественного театра», закладка на странице 2 (прочитано 20%)
«Франц Грильпарцер. Праматерь», закладка на странице 72 (прочитано 91%)
Коррекция ошибок:
На нашем сайте работает система коррекции ошибок .
Пожалуйста, выделите текст, содержащий орфографическую ошибку и нажмите Ctrl+Enter. Письмо с текстом ошибки будет отправлено администратору сайта.
|
Стихотворения. Книга вторая (1904-1908)
..
Всё тихо. Знает ли она,
Что сердце зреет за оградой?
Что прежней радости не надо
Вкусившим райского вина?
Апрель 1907
* * *
В этот серый летний вечер,
Возле бедного жилья,
По тебе томится ветер,
Черноокая моя!
Ты в каких степях гуляла,
Дожидалась до звезды,
Не дождавшись, обнимала
Прутья ивы у воды?
Разлюбил тебя и бросил,
Знаю - взял, чего хотел,
Бросил, вскинул пару весел,
Уплывая, не запел...
Долго ль песни заунывной
Ты над берегом ждала,
И какой реке разливной
Душу-бурю предала?
25 июня 1907
ОСЕННЯЯ ЛЮБОВЬ
1
Когда в листве сырой и ржавой
Рябины заалеет гроздь, -
Когда палач рукой костлявой
Вобьет в ладонь последний гвоздь, -
Когда над рябью рек свинцовой,
В сырой и серой высоте,
Пред ликом родины суровой
Я закачаюсь на кресте, -
Тогда - просторно и далеко
Смотрю сквозь кровь предсмертных слез,
И вижу: по реке широкой
Ко мне плывет в челне Христос.
В глазах - такие же надежды,
И то же рубище на нем.
И жалко смотрит из одежды
Ладонь, пробитая гвоздем.
Христос! Родной простор печален!
Изнемогаю на кресте!
И челн твой - будет ли причален
К моей распятой высоте?
2
И вот уже ветром разбиты, убиты
Кусты облетелой ракиты.
И прахом дорожным
Угрюмая старость легла на ланитах.
Но в темных орбитах
Взглянули, сверкнули глаза невозможным...
И радость, и слава -
Всё в этом сияньи бездонном,
И дальном.
Но смятые травы
Печальны,
И листья крутя'тся в лесу обнаженном...
И снится, и снится, и снится:
Бывалое солнце!
Тебя мне всё жальче и жальче...
О, глупое сердце,
Смеющийся мальчик,
Когда перестанешь ты биться?
3
Под ветром холодные плечи
Твои обнимать так отрадно:
Ты думаешь - нежная ласка,
Я знаю - восторг мятежа!
И теплятся очи, как свечи
Ночные, и слушаю жадно -
Шевелится страшная сказка,
И звездная дышит межа...
О, в этот сияющий вечер
Ты будешь всё так же прекрасна,
И, верная темному раю,
Ты будешь мне светлой звездой!
Я знаю, что холоден ветер,
Я верю, что осень бесстрастна!
Но в темном плаще не узнают,
Что ты пировала со мной!..
И мчимся в осенние дали,
И слушаем дальние трубы,
И мерим ночные дороги,
Холодные выси мои...
Часы торжества миновали -
Мои опьяненные губы
Целуют в предсмертной тревоге
Холодные губы твои.
3 октября 1907
* * *
В те ночи светлые, пустые,
Когда в Неву глядят мосты,
Они встречались как чужие,
Забыв, что есть простое ты.
И каждый был красив и молод,
Но, окрыляясь пустотой,
Она таила странный холод
Под одичалой красотой.
И, сердцем вечно строгим меря,
Он не умел, не мог любить.
Она любила только зверя
В нем раздразнить - и укротить.
Страницы: (67) : << ... 48495051525354555657585960616263 ... >>
Полный текст книги
Перейти к титульному листу
Версия для печати
Тем временем:
...
- Сколько? - вдруг заинтересовался Григорий Борисович.
- Очень много. Думаю, больше ста.
И затем:
- Вы под кроватью не смотрели?
- Я посмотрю, - сказал Григорий Борисович.
Писатель отодвинул кровать. Заглянул в кладовку. Порылся в ящиках
стола.
- Я завтра приду, - сказал Ариэль.
С этого дня началась ежедневная пытка. Рано утром к нему заходил
Ариэль:
- Я только хотел спросить насчет машины.
- Как сквозь землю провалилась, - жаловался писатель.
- Ничего, я вечером зайду.
В конце недели Григорий Борисович принял решение. Дневным автобусом
поехал в Монтиселло. Зашел в игрушечный магазин Плейленд. Выбрал машину за
сорок шесть долларов. Вернулся. Разыскал Ариэля и вручил ему большую,
довольно тяжелую коробку.
- Играй, - сказал он.
Мальчик смутился.
- Зачем? - говорил он, срывая пластиковую ленту. - Не беспокойтесь. Она
найдется...
А потом:
- К тому же это, в общем, другая машина. Капот не открывается.
- Капот? - переспросил Григорий Борисович. - А я и не заметил. Колеса,
думаю, на месте... Дверцы, руль...
- Это не та машина, - весело сказал Ариэль.
И положил ее в коробку. Поролоновые крепления вставил. Ленту приклеил
на старое место.
- Может, сойдет? - упавшим голосом выговорил писатель.
- Вы не беспокойтесь. Подумаешь, машина. У меня их штук двадцать пять.
Правда, у той был капот. И фары.
- У этой тоже фары.
- У той были никелированные... Она найдется. Вы на кухне смотрели?
- Смотрел.
- А за плитой?
- За плитой еще не смотрел.
- Может, она там?
Григорий Борисович вынул из стола рейсшину. Долго водил ею за газовой
плитой. Выкатил оттуда россыпь дряни, напоминавшей экскременты.
- Не густо, - сказал писатель.
- Найдется, - в который раз повторил Ариэль...
Короче, лето превратилось в ад. Ариэль появлялся, как тень отца в
"Гамлете". Ужасом веяло на писателя от его слов:
- Не беспокойтесь. Она найдется...
|