Роза и крест

.. ах, Алискан, я теряю сознание... я
падаю... помогите мне...

Алискан

Что ж я могу сделать? Жалуйтесь графу.

Алиса

И вы не поможете мне, прекрасный паж?

Алискан

Я не понимаю даже, о чем вы говорите, придворная дама. - Проводите меня
к вашей госпоже. Она жаждет звуков моей лютни.


СЦЕНА III

Покои Изоры.

Изора (напевает)

"Кружится снег...
Мчится мгновенный век...
Снится блаженный брег..."
Не помню дальше... странная песня! "Радость-Страданье... сердцу закон
непреложный..." Помоги вспомнить, Алиса!

Алиса

Чем я могу вам помочь, госпожа, если даже доктор не помогает.

Доктор

Все средства испробованы, но не принесли облегчения больной. Тем не
менее, я продолжаю утверждать, вслед за Галленом и Гиппократом, что болезнь
называется меланхолией...

Изора

Оставь меня, доктор, ты все равно ничего не поймешь.

Доктор уходит.

"Сердцу закон непреложный..." любить и ждать. "Радость-Страданье..."
да, и страданье - радость с милым!.. Не так ли, Алиса?

Алиса (взглядывая на Алискана)

Да, госпожа, мне тоже кажется, что так.

Изора

Тоска, тоска, Алиса! - Дай сюда шахматы! - Паж, песню!

Алискан

Спеть вам сегодня песню, которую поют при Аррасском дворе?

Изора

Пой, что хочешь.

Алискан (поет)

"День веселый, час блаженный.
Нежная весна.
Стукнул перстень драгоценный
В переплет окна.
Над долиной благовонной
Томный запах роз.
Соловей тебе влюбленный
Счастие принес...
Аэлис, о, роза, внемли,
Внемли соловью...
Все отдам Святые Земли
За любовь твою..."

Алиса

Ваш ход, госпожа моя.

Изора (играет королевой)

Ах!

Алиса

Опять задумались вы?
Томной песни звуки так сладки...


Изора
Какая песня?

Алискан

Если б знал я причину печали.

Страницы: (41) : 123456789101112131415 ...  >> 

Полный текст книги

Перейти к титульному листу

Версия для печати

Тем временем:

... Выполнив эту работу, они занялись своими ногами.
Заледеневшие мокасины сильно истрепались в пути, острый лед речных заторов
превратил их в лохмотья. Меховые носки были в таком же состоянии; когда же
они оттаяли настолько, что их можно было стащить, обнажились
мертвенно-бледные пальцы ног в разных стадиях обмороженности; они
красноречиво поведали несложную историю похода.
Оставив Ка-Чукте и Гоухи сушить у костра обувь, Ситка Чарли повернул
лыжи и пошел обратно по тропе. Он и сам был бы рад посидеть у костра и
дать отдых своему измученному телу, но это было бы противно _з_а_к_о_н_у
и_ ч_е_с_т_и_. Он шагал по замерзшей равнине, в каждом шаге был словно
вопль протеста, в каждом мускуле - призыв к бунту. Его нога то и дело
ступала на хрупкий лед, только что затянувшейся промоины, и тогда нужно
было не мешкая перепрыгнуть на другую льдину. Смерть в таких местах бывает
мгновенной и легкой; но Ситка Чарли не желал умирать.
Тревога, которая постепенно нарастала в нем, рассеялась, как только
из-за поворота реки показались ковыляющие фигуры двух индейцев. Они с
трудом волочили ноги и тяжело дышали, точно несли непосильную ношу, хотя в
их заплечных мешках было всего несколько фунтов клади. Ситка Чарли
набросился на индейцев с расспросами, и, видимо, их ответы успокоили его.
Он поспешил дальше. Навстречу шли трое белых - двое мужчин вели под руки
женщину. Они тоже брели, как пьяные, от усталости у них тряслись руки и
ноги. Однако женщина старалась не слишком опираться на своих спутников и
двигаться без их помощи. На лице Ситки Чарли мелькнула радость, когда он
увидел ее. Миссис Эппингуэлл вызывала у него чувство глубокой симпатии и
уважения. На своем веку он перевидал много белых женщин, но никогда еще
ему не доводилось идти с какой-нибудь из них по снежной тропе. Когда
капитан Эппингуэлл впервые заговорил с ним об этом рискованном
предприятии, предложив ему принять участие в походе, индеец хмуро покачал
головой. Он знал, что прокладывать новый путь через унылые просторы
Северной Страны было делом, которое даже от мужчин требовало предельного
напряжения сил...